— Господа, моя жена — госпожа Скай мула эль Халид, — представил Бей, снимая с ее лица вуаль.
Гости точно онемели. Все в ней — безукоризненная кожа, глубокие голубые глаза, пухлые красные губы, изящный, слегка вздернутый нос — было превосходно. Наконец банкир обрел дар речи.
— Друг мой, Халид, у меня четыре жены. Но если их красоту сложить воедино, она все равно не сравнится с прелестью твоей невесты. Ты чертовски везучий человек!
Халид эль Бей счастливо рассмеялся.
— Спасибо, Мемхет. Твои комплименты радуют меня.
Слуги начали вносить дымящиеся блюда, наполнять золотые бокалы ледяными напитками, из-за ширмы раздались звуки музыки. Зажаренного целиком барашка подали с шафрановым рисом, луком, зеленым перцем и помидорами. Поставили на стол чаши с йогуртом, розовыми, зелеными и черными оливками, чищеными фисташками, горячий хлеб, жареных голубей в гнездах из водяного кресса. По мере того как пьянящие напитки начинали действовать на гостей, они становились шумнее и раскрепощенное, мужчины принялись кормить своих хихикающих подруг.
С правой стороны от Халида сидел мулла, слева — Скай, дальше — капитан Джамил, не отрывавший глаз от невесты.
— Какая жалость, — бормотал он себе под нос, так что было слышно только ей, — какая жалость, что Халид решил оставить тебя себе. Он бы мог здорово продать твои прелести. Я сам бы заплатил королевскую цену, чтобы первым обладать тобой. Что ж, приятно сознавать, что и у Алжирского Сводника есть слабость.
Краска бросилась ей в лицо, но она ничего не ответила. Турецкий комендант рассмеялся:
— Ты самая прекрасная женщина, какую я только видел, невеста Халида эль Бея. Твоя кожа отливает перламутром. Много ночей я буду мечтать о твоих длинных ногах и маленьких грудях, подобных великолепным нежным фруктам. — Он потянулся, чтобы набрать полную горсть оливок, и рукой нарочно задел Скай.
— Как вы смеете так обращаться со мной? — зло прошипела она. — Вы что, совсем не уважаете моего мужа, вашего хозяина? Или у турок вовсе нет гордости?
У него перехватило дыхание:
— Когда-нибудь, красавица, ты окажешься в моей власти. И уж тогда я сполна отомщу за оскорбление, которое ты мне нанесла.
К его разочарованию, Скай вовсе не выглядела напуганной. Отвернувшись, по-хозяйски дала знак слугам убирать со стола и подавать следующее блюдо. Один из слуг, встав на колени у столика, принялся молоть кофейные зерна и кипятить воду. Рабы поставили на стол цветные хрустальные вазы с финиками, изюмом, апельсинами, зеленым виноградом, цукатами и розовыми лепестками, маленькие тарелочки с медовыми тартинками и розетки с засахаренным миндалем. Бокалы вновь наполнили душистым охлажденным щербетом. Бей наклонился и поцеловал жену:
— Ты все прекрасно продумала, Скай. Ты прирожденная хозяйка.
— Может быть, я ею уже была, — тихо ответила она.
Затем выступили борцы, жонглеры, факир из Египта, заставлявший вещи появляться и исчезать. Потом выбежали танцовщицы. Их было не меньше полудюжины, но в конце представления осталась одна — соблазнительное существо, чьи страстные движения с каждой фигурой танца становились все более откровенными. Разговоры стихли, и теперь в зале звучала только музыка: с мелодией флейт и ударами барабанов спорил перезвон медных бубенчиков на пальцах танцовщицы. Скай огляделась и заметила, что кое-кто из гостей вышел в сад. Другие же прямо здесь, на подушках, принялись заниматься любовью. Покраснев, она повернулась к мужу. Подмигнув, он встал и потянул ее за собой.
— Думаю, настало время исчезнуть. Пойдем, любовь моя!
— Куда, Халид?
— На мою тайную виллу на побережье. Там мы проведем наш медовый месяц вдали от дел и друзей. — Он поспешно вывел ее в ночную прохладу, задержавшись, чтобы захватить плащ и накинуть на жену отороченную кроличьим мехом светло-лиловую накидку. Перед входом их поджидал большой белый жеребец. Халид эль Бей вскочил ему на спину, затем поднял Скай и усадил ее в седло перед собой.
Они поскакали вниз в город, потом к побережью и несколько миль мчались вдоль береговой линии. Луна серебрила воду. Взглянув вверх, в черные, как бархат, небеса, Скай затаила дыхание. Звезды казались такими большими и близкими, что ей захотелось протянуть руку и схватить их целую пригоршню. В объятиях Халида, прижавшись щекой к его груди, она слышала ровное и уверенное биение его сердца. Соленый воздух моря показался ей знакомым и почему-то ее успокаивал, но почему, она понять не могла. Халид молчал, и она тоже не решалась заговаривать с ним, чтобы не нарушать очарования.
Наконец он повернул жеребца в сторону от моря, и Скай различила на одном из холмов очертания здания. В сумраке ночи Скай разглядела, что дворец очень мал и напоминает большую беседку. Вокруг все было замечательно устроено, а у занавешенного шелком входа приветливо мерцали восковые свечи в венецианских плафонах больших медных светильников.
Халид эль Бей натянул поводья, спустил жену на лужайку и спрыгнул с лошади сам.
— Добро пожаловать, любимая! Добро пожаловать в Жемчужную беседку. В ней три комнаты: наша спальня, ванная и гостиная. Теперь все это принадлежит тебе, Скай. Это — мой свадебный подарок.
Она была поражена. Выкуп Халида и так был щедр, и вот еще один подарок.
— Халид, — произнесла она, поглядев на него снизу вверх, — мне нужен ты. Даже если бы ты был бедняком, я бы сказала то же самое. Мою душу согревает и успокаивает твоя любовь, а не твои подарки, хотя за них я тебе очень признательна.
— Поэтому я их тебе и дарю, — ответил он. — В тебе нет ни капли корысти, любимая. А теперь пойдем — ночь прохладная. И разве тебе не хочется поскорее увидеть мой подарок?
Вход в Жемчужную беседку был занавешен прозрачными разноцветными шелками, в холле за дверью сверкал узкий бассейн. Скай взглянула вверх, и у нее перехватило дыхание: крыть была стеклянная, и в спокойной воде бассейна отражались мерцающие звезды. Холл освещался золотыми с хрусталем фонарями, напоминавшими те, что Скай видела у входа.
Левая дверь вела в очаровательную гостиную, где яркий огонь в очаге разгонял сырость ночного воздуха. Пол устилали толстые циновки, цветные лампы свешивались на цепях и золотили потолок. Мягкая мебель и подушки обтянуты драгоценными шелками и бархатом цвета рубинов, сапфиров, аметиста, топаза и изумруда. Маленькие круглые окна имели затемненные стекла. В комнате стояли низкие столы, столешницы которых были выложены мозаикой. В огромных вазах красовались белые и желтые тюльпаны. В одной из стен оказался встроенный книжный шкаф, и вид кожаных корешков вырвал у Скай радостный крик.
— Ну вот, — усмехнулся Халид эль Бей, — мой добрый секретарь Жан не ошибся — ты умеешь читать. На каких языках? Она выглядела слегка смущенной:
